Я верю в любовь - Страница 9

– Ну, с Полем ты обошлась достаточно круто. После этого вряд ли он станет тебе досаждать.

– Надеюсь. Но ведь не со всяким мужчиной такие номера проходят, правда?

Мария молчала. Она думала о том, что у Белинды теперь совсем уж развязаны руки, никто не стоит между нею и Конрадом. Однако ее молчание было истолковано иначе, что и подтвердили последующие слова:

– Прости, Мария. Я допустила бестактность. Не при тебе заводить разговор о своих отношениях с мужчинами.

– Ерунда!

Белинда с интересом взглянула на нее.

– А сколько времени прошло с тех пор, как погиб твой муж?

– Почти три года.

– Тебе, должно быть, очень больно. Мария вновь промолчала, что и было воспринято как согласие с высказанным мнением. Поэтому последовало продолжение:

– Мне кажется, если муж и жена долго и счастливо жили в браке, непросто смириться с утратой. Ты, наверное, даже представить себе не можешь, что другой мужчина может занять место твоего мужа.

– О да.

Пожалуй, ирония не была замечена. Да, ни один мужчина не мог бы занять место Майка. Она, черт побери, никогда этого не допустит, потому что не доверяет мужчинам, и они ей не нужны. Она совершенно счастлива и удовлетворена положением дел.

Но вдруг Мария вспомнила, как Конрад заставил всколыхнуться ее чувственность. Прежняя уверенность оставила ее, но лишь на мгновение. Да что это, в конце концов! Женственность не должна умереть только из-за того, что муж оказался подонком. Рядом с роскошным мужчиной подобные ощущения вполне естественны. Да, верно, подобные чувства не тревожили ее много лет. По всей видимости, время от времени придется подавлять в себе сексуальное влечение, пока не удастся избавиться от этих слабостей навсегда. Мария не хотела больше ни говорить о мужчинах, ни думать о них.

Они продолжали путь, и вскоре Белинда показала границу, откуда начинались владения Баго. Марии показалось, что проехали много миль, прежде чем свернули с шоссе на дорогу, бесконечно петляющую среди виноградников. Наконец дорога уперлась в железные ворота.

Какой-то человек бежал, чтобы открыть их. На лице мужчины сияла широкая улыбка, и он что-то радостно кричал по-испански. Белинда ответила ему. Удивительно, но здесь, на ферме, светская львица казалась совсем другой – простой, беззаботной.

Дом на ферме был очарователен. На южной стороне, той, что обращена к реке, по всей длине тянулись балконы. Белое здание утопало среди цветущих деревьев и кустарников. Вот бы прогуляться по такому саду! Жаль, времени нет.

Как ни странно, Белинда с готовностью принялась помогать по хозяйству, и действовала очень толково. Весь этот день и большую часть следующего у них не было ни минуты свободного времени.

Наутро выяснилось, что, несмотря на пренебрежительное отношение его приятельницы, Поль все же прикатил вместе с мужчинами семейства Баго. Белинда не скрывала своего раздражения. Марии же, несмотря на ее самообладание, потребовалось усилие, чтобы при виде Конрада успокоить затрепетавшее сердце. Он нежно обнял кузину, та немедленно поручила ему передвигать столы и перетаскивать стулья и с другими вела себя точно так же.

Мария старалась успевать везде – и в доме, и в саду. На нехватку рабочих рук грех было жаловаться, и все же мужчины Баго работали наравне с остальными.

Конрад переоделся в потертые джинсы и свободную рубашку с закатанными рукавами. Из-под рубашки проглядывали загорелая кожа и выпуклые натренированные мышцы.

Потом был короткий перерыв на обед. Обедали здесь же, расположившись под большим деревом. После еды снова принялись за работу. День уже клонился к вечеру, намеченные дела были в основном завершены. Мария воспользовалась передышкой и отправилась в свою комнату, собираясь принять душ и привести себя в порядок. Но вдруг услышала, что подъехал грузовик. Надо вернуться, вдруг да понадобится ее помощь. Выходя из комнаты, она наткнулась на мужчину, в котором не сразу признала Конрада.

Тот стаскивал с себя через голову мокрую от пота рубашку, и лица не было видно.

– Ой!

Мария инстинктивно выставила руки вперед, чтобы избежать столкновения, и ладони ее уперлись в широкую обнаженную грудь.

Он наконец освободился от рубашки, и из ее складок в ноздри Марии ударил аромат костра, а еще мускусный запах мужского тела после напряженного труда. Волосы у него на груди были более темные и курчавые, чем на голове, и закручивались во влажные колечки; плечи широкие, руки сильные, мускулистые. Женщина привыкла видеть его в строгих темных деловых костюмах и даже представить себе не могла, какое красивое тело они скрывают.

– Мария! Извините, пожалуйста, за мой вид.

На его щеке заметны черные разводы. Наверное, ладонью вытирал пот с лица.

Внезапно на нее нахлынула волна острого желания. Мария была застигнута врасплох собственным неожиданным порывом. Глаза ее затуманились, губы раскрылись от возбуждения. Какое-то мгновение женщина оставалась во власти примитивного инстинкта, которому покорно подчинилось тело. Потом пришла в себя и отступила, опустив голову. Неужели он что-то заметил?

– Ничего страшного. Это я виновата. Простите. – Миссис Леннон поспешно прошла мимо хозяина.

Помощь ее уже не требовалась, но возвращаться в дом не хотелось. Она пошла вверх по тропинке, петляющей среди молодых виноградных лоз. Уже начали наливаться ягоды, но им потребуется еще какое-то время, чтобы, ласкаемые солнцем и омываемые дождями, они превратились в темные сочные плоды, из которых и приготовляется хороший портвейн.

Мария прошла по тропинке ярдов двести и повернулась, чтобы взглянуть на дом: олицетворение безмятежного покоя! Ослепительно белое, низкое и длинное, здание утопало в зелени.